«Когда я чего добиваюсь, мне сразу тоскливо делается. Ощущение пустоты накатывает. Зачем оно было надо?! Залезть бы на диван, отключить телефон, закрыть входную дверь. В конечном итоге все можно предугадать, предусмотреть, переиграть — интриги нет, невыносимо. Когда все говорят “да”, хочется добавить “но”…».
Это эпизод из интервью Андрея Панина «Московскому комсомольцу». Тогда он рассказывал о приступах депрессии, которые порой его настигают, пишет mk.ru.
Там, где недоверие неистребимо живёт в душе, всегда отыщется повод раздуть подспудный огонь во всепожирающее пламя.
С. Цвейг
Человеческие страдания, жизнь и смерть с момента рождения ходили со мной рука об руку. Когда я родился, отец дежурил. В Москве появилась первая кардиомашина скорой помощи, и папа работал.
В одном из последних фильмов, обитающих в наших кинотеатрах, я услышала очень интересную фразу. Название самого фильма тут не привожу, так как он ничего хорошего и интересного не несет, посему смотреть его – смысла даже нет. Но слова главного героя были очень даже.
Он сбежал из ада и так рассказывал о нем людям этого мира: "Ад – это даже не мои страдания, ад – это видеть страдания моих близких, самых любимых и дорогих, и не иметь возможности им помочь".